Здравствуйте, дорогие читатели!
Ну а сегодня вспомним (я, конечно, субъективно и по-своему) самую что ни на есть классику – во всех возможных смыслах и оттенках это так.
Собака на сене
Двухсерийный цветной музыкальный художественный телефильм, произведённый на свет в 1977 году по заказу Гостелерадио СССР на киностудии «Ленфильм» режиссёром, ярчайшим автором советских музыкальных комедий Яном Борисовичем Фридом по одноимённой комедии, написанной испанским драматургом, поэтом, переводчиком, прозаиком, ярким представителем Золотого века Испании Феликсом Лопе де Вега, в переводе одного из создателей советской школы поэтического перевода Михаила Леонидовича Лозинского. А поэт, представитель ленинградской школы поэтического перевода Михаил Александрович Донскомй и композитор, автор музыки ко многим фильмам Геннадий Игоревич Гладков – создали свои яркие песни в полном соответствии со стихотворным ритмом пьесы так, что они вошли в «золотой» фонд советской музыки из фильмов.
Премьера – состоялась на Первом канале ЦТ как раз 1 января – 1978 года.
На роль Дианы пробовалась Ирина Петровна Мирошниченко, но показалась режиссёру недостаточно заносчивой. Фильм мог бы стать иным, если бы его украсили Людмила Алексеевна Чурсина и Олег Иванович Янковский, но авторы постановки посчитали Диану Чурсиной излишне строгой и мало чувственной, а Теодоро Янковского слишком благородным для секретаря-простолюдина. На роль Теодоро рассчитывал и Гирт Александрович Яковлев; но, возможно, ему не хватило итальянской изюминки. Леонида Семёновича Каневского в роли Тристана не сняли потому что, по советским правилам, актёр, сыгравший милиционера, не мог уже изображать пройдоху. Георгий Михайлович Вицин в роли графа Людовико и Евгений Александрович Моргунов в качестве его слуги добавили бы несомненного шарма фильму, но по каким-то причинам они не доехали к места съёмок, и графская «должность» досталась Эрнсту Романову. Михаил же Сергеевич Боярский первоначально пробовался на роль Рикардо.
Михаил Боярский говорил о том, что он запомнил о съёмках:
«Ну конечно, Маргарита Борисовна Терехова, я был в неё влюблён, и это отразилось на экране. Наши взаимоотношения были на пользу драматургии. У нас не было неприязни друг к другу. Мы с радостью встречались с ней, я за ней ухаживал, цветы дарил, коньяк приносил на площадку. Она была очень кокетливая, отзывчивая на мои ухаживания. И это создавало определённую атмосферу, очень хотелось встретиться, приехать на съёмочную площадку, чтобы увидеть её, поцеловать ей руку, доставить ей удовольствие в работе. Текст был выучен всегда, чтобы не было никаких заусениц в наших актёрских взаимоотношениях. И я старался выполнить максимально, потому что она мне возможность дала сыграть эту роль до конца, ведь меня снимали с этой роли как профнепригодного, сказав, что Боярский не справляется с ролью, нужно менять его. И она сказала, что – нет, дайте ему доиграть, этому молодому парню… Я не присутствовал при этом разговоре, но заключение было таковым, что Ян Фрид советовался с Тереховой: “Давайте заменим Боярского”. Она сказала: “Нет, не надо”. Первые сцены были не самые эффектные, наверно, действительно я там не дотягивал; но это меня подхлестнуло, потому что когда я понимал, что можно и распрощаться с ролью, я в общем, ну не стал лучше играть – нет, я играл так же, как задумал; но смог убедить Фрида в том, что я дотяну до конца.
Маргарита Терехова вспоминала:
«С “Собакой на сене”, я считаю, просто случилось чудо. Она родилась на нашем антагонизме, у нас же была буквально война. Не во всём, не всё время, но я вынуждена была обращаться… Мы в Ялте когда снимали, на натуре – это все его (Яна Фрида – Т. Б.) заслуга, кстати, в эти сегодняшние времена никогда в жизни бы мы не смогли в Ливадийском дворце снимать…
И вот там всё время зрители собирались разные, иностранцы тоже, и я говорила: “Товарищи, вот если он, то я…” Такие смешные вещи происходили, мы сами не знали, что получится. После материала первого, когда мы слушали, мы просто выпали в осадок. Мише (Боярскому – Т. Б.), по-моему, плохо с сердцем стало.
Конечно, если бы Миша Боярский не был со мной в борьбе с этой его (Фрида – Т. Б.) режиссурой, со своими представлениями о том, как это надо делать, если бы мы не были в паре, то конечно же я бы ничего даже не смогла поменять…
…Кино (мы же снимали на плёнке), – это чудо само по себе. Если оно происходит, то происходит только потом, когда оно выходит на зрителей. И вообще, профессионалы никогда не могут судить, особенно, сами создающие. А здесь случилось настоящее чудо».
И мы любим этот фильм именно за чудо…
До скорой встречи!
Ваша Татьяна Белоусова